«Он всегда был громкоголосым, а с возрастом громкость его речи только усиливается!» — Александр повертел смартфон в руках и наконец положил его в карман пальто. «Схожу. По-моему сейчас, самое время! Пойду!»
Александр не любил послешкольные посиделки. За двенадцать лет всего один раз встретился с одноклассниками, на следующий же после выпуска, год. И вот теперь, когда в жизни его не всё ладилось, мысль о том, что надо что-то менять, сама собой материализовалась, после звонка товарища.
«Не ходил раньше, а теперь пойду! А что? Я — свободный человек! И я больше не намерен отчитываться перед кем-нибудь, где я был и что делал! Я — сам себе хозяин!» — садясь за руль своего любимого «Гелендвагена», Александр прокрутил мысленно несколько похожих друг на друга лозунгов о своей независимости и почему-то посмотрел на небо. Словно оттуда, с неба, должно было прийти подтверждение правоты его мыслей и намерений. И оно пришло. Тихий щелчок и по лобовому стеклу его любимца растеклось огромное белое пятно. Улыбнувшись, Александр включил дворники.
«Это знак. Не какое-то хилое пятнышко от голубя или вороны, нет. Это, как минимум — орёл или аист. Да, точно, аист», — принял решение Александр и включил зажигание. «Правда придётся рассказать подробности трудного развода, состоявшегося всего две недели назад. Ну и что. Ну и пусть знают. И вообще, я не брошенный неудачник, а завидный жених», — он с любовью погладил оплётку руля внедорожника.
Сидя в заведённой машине около офисного здания, в котором он пять дней в неделю просиживал штаны в юридическом отделе строительной компании, Александр, человек по своей натуре «закрытый» внезапно почувствовал необходимость поговорить с кем бы то ни было. Излить на кого-то все свои переживания от неудачного, трёхгодичного брака, от тяжелого расставания, продолжающегося до сих пор и заключающегося в дележе имущества с бывшей женой. Ехать в полупустую съёмную квартиру не хотелось.
«Что там делать? Обнаружить, что она забрала очередные две вилки и последнюю кастрюлю? Нет, не хочу!»
Александр набрал недавно им сохраненный номер объявившегося одноклассника Юрия.
— А можно… я сейчас приеду?
Юра был несколько обескуражен, но не отказал.
— Приезжай, конечно. Я тебя с семьёй познакомлю. Посидим.
— Напомни, какой номер дома?
Оставив машину у подъезда товарища, Александр провёл несколько часов в семейном кругу школьного товарища. Первоначальная неловкость, под воздействием хорошего приёма и спокойной, семейной обстановки, подействовали на Александра умиротворяюще. Как только он понял, что материальное положение одноклассника ничуть не лучше его собственного положения, разговоры «по душам» дались ему гораздо легче. Старенький «Фиат», родительская дача на окраине города, да советских времён трёшка в спальном районе, не были завидным финансовым результатом жизни товарища.
— А я, вот, «Гелик» прикупил в прошлом году. С аукциона по блицу взял. Чего мелочиться-то, машина супер! — отвечал на вопрос одноклассника о своей жизни, Александр. — Свою квартиру сдаю. Снимаю, на Гагарина, мне так удобнее. Ещё и в плюсах остаюсь.
— Ну, а семья? Дети? — застал его врасплох Юрий.
Семейным отношениям одноклассника можно было позавидовать. Две дочери и супруга, безусловно с натуральной улыбкой на лице принимавшая в своей квартире давнего товарища своего мужа. И Александра «понесло».
Следующие полтора часа, всё семейство школьного товарища пыталось его успокоить. Однако это произошло само собой, как только он выговорился. Вместе с облегчением от всего сказанного и выслушанного наступила некоторая неловкость и Александр поспешил распрощаться.
— До субботы, Юр. И спасибо вам ребята, что поддержали.
Он чувствовал себя гораздо спокойнее и сильнее, чем до встречи с одноклассником.
«Я чувствую, пожалуй, как жизнь моя меняется!»
С этой мыслью Александр вышел на улицу и сделав пару шагов, замер.
Все его, с таким трудом и трепетом вынашиваемые надежды на новое, счастливое будущее рухнули в один момент. Место, на котором он оставил свой любимый «Гелик» было занято каким-то маленьким «Пежо». Оглянувшись по сторонам, в надежде, что его джип каким-то образом чуть-чуть откатился в сторону, Александр вознёс обе руки к небу и громко, на весь двор прокричал неприличное слово, характеризующее плохое поведение особы женского пола.
Простояв в таком положении несколько секунд, аккумулируя в себе достаточный для дальнейших действий, уровень ярости и гнева, он несколько раз взмахнул руками, нанося удары по воображаемому противнику. Затем достал из кармана телефон и быстро набрал хорошо знакомый ему номер бывшей супруги.
Первые несколько предложений, которые он прокричал в трубку, были непечатными. Александр всячески намекал супруге на её жадность, склочность и мстительность.
— Как ты могла? В тебе осталось ещё что-то человеческое? Зачем ты забрала мою машину? Мы же договорились! Ты получила всё, что хотела!
Вставить хотя бы половину слова, супруга не могла. Александр был настолько возбуждён, что ничего не мог слышать.
— Ты думаешь, что самая хитрая, да? А я тебе скажу, что ты была дурой, дурой и останешься. Я скрыл от тебя семь миллионов. Так что теперь у нас точно поровну. И больше ты у меня ничего не заберёшь! Ни вилки, ни иголки! Я поставлю охрану у дверей своей квартиры!
— Ты услышишь меня что ли? Саш? Остановись, дурак! Я не забирала твою машину! Это не я!
— Не ты? — наконец расслышал Александр. — Кто-то по твоей наводке? Говори!
— Ты — дурак. Звони в полицию. Я не забирала твой «Гелик» и не собиралась.
— Правда? — былой напор и угроза в голосе исчезли. Нотки отчаяния и слабости позволили его супруге перехватить инициативу.
— И ты мне должен три с половиной миллиона! Ты сам сказал. Сроку тебе два дня. Не отдашь, заберу всё. Ты меня знаешь!
— Знаю, — Александр присел на лавочку у подъезда и смотря перед собой остекленевшими глазами заплакал. Сначала тихонько, потом всё громче и громче. Слёз было много. Он и не помнил, когда плакал последний раз. Потеря автомобиля и только что собственноручно им отданные тайные сбережения, послужили катализатором нервного срыва. Он рыдал, то беззвучно, то в голос, не обращая никакого внимания, на то, что происходило вокруг него.
Нечастые прохожие предпочитали отвести глаза в сторону, обойти скамейку со странным мужчиной, подальше. Не ребёнок ведь и не прекрасная девица. Вот если б они, тогда да, очередь из утешающих была бы. А так… Сиди себе, рыдай…
Наконец к Александру, в период тихих всхлипываний, подошла пожилая женщина в фартуке с разноцветными бабочками. Хорошенько рассмотрев мужчину через окно своей квартиры на первом этаже и, устав слушать его надрывные завывания, она собралась в спасательную экспедицию во двор, на ходу вытирая руки, испачканные мукой.
— Что ж так надрываешься, милый? Аль потерял кого?
Не глядя, на женщину, мужчина, продолжал всхлипывать.
— Я его так любил! — он в очередной раз размазал катившиеся градом слёзы.
— Батюшки! — взмахнула руками женщина. — Отец что ли? Или кто родной?
Александр покачал головой.
— Тогда кто же? — оплакиваемые варианты по версии женщины кончились. — Чем тебе помочь-то?
Наконец Александр смог разглядеть подошедшую к нему женщину.
— Кухарка? Чем ты можешь мне помочь? Ты не вернёшь мне друга. — Александр немного успокоился и теперь, когда слёз стало меньше, появилась возможность вспомнить лучшее, что было в его машине. — Он тёмненький. Мне всегда такие нравились. Арийских кровей. Я, бывало, домой к жене не так спешил, как к нему. Для него не было никаких преград. Он со мной везде и всюду. Чего мы только с ним не вытворяли. А какая у него кожа, чистый бархат. Бывало, проведёшь по ней рукой и…
— Тьфу на тебя, — женщина три раза наложила на Александра воздушный крест и направилась в свой подъезд. — Срамота! — последнее, что услышал от неё Александр. Женщина прикрыла подъездную дверь.
Практически тут же, по левую руку от Александра, на скамейку присел пожилой мужчина и с довольной улыбкой осведомился о его делах.
— Какими могут быть мои дела, если у меня машину угнали?
— Батюшки! — мужчина подскочил и принялся махать руками и топать ногами. — Это в нашем дворе-то? Ужас! А где она стояла?
— Вот. На месте этой букашки, — Александр показал на Пежо.
— В полицию позвонил? — осведомился мужчина.
— А смысл? У меня там никого нет!
— Заяви. Вдруг на твоей машине сейчас банк грабят или власть свергают.
Удивлённый тем, что мужик оказался гораздо сообразительнее его самого, Александр позвонил «112».
— Что сказали? — мужик снова присел на лавку.
— Ждать сказали. Кто-то подъехать должен.
— Витька приедет, ясное дело! У него под окном машину угнали. Конечно, Витька!
— Кто такой этот Витька? — спросил Александр, практически успокоившись и смиренно сложив ладони рук меду колен.
— Так сын Макаровны, полицейский, — мужик кивнул на дом.
Проследив за его взглядом, Александр увидел стоящую перед окном на первом этаже, женщину, опознанную им ранее, как кухарку.
Просидев полчаса, и никого не дождавшись, мужик, по просьбе Александра, позвал на улицу кухарку.
— Я заплачу. Лишь бы нашли. А они не едут, — излагал обстоятельства ситуации Александр.
— А я-то, дура! Чего надумала! — махала руками женщина. — Сейчас сыну позвоню.
Александр перевёл кухарке сто тысяч задатка за активизацию поисков своего Гелендвагена. Ещё миллион четыреста пообещал в случае возврата. По такому случаю, через пять минут во двор въехала машина дежурной части местного отделения полиции. Руководил всеми Витька, носивший погоны майора и проживавший с кухаркой в одной квартире.
Александр ещё раз, полностью, от начала и до конца, рассказал всё как было полицейским, сочувствующему мужику и кухарке.
— Теперь жене денег должен и машины у меня нет, — Александр пытался вызвать жалость к себе, но люди вокруг него не плакали и даже не положили руку на плечо.
Полиция уехала, сочувствующий мужик исчез, а Витька пошёл домой ужинать.
Сделав несколько шагов в сторону автобусной остановки, Александр остановился. Его окликнул Витька.
— Поехали к тебе, -сказал он жестом показывая, что нужно возвращаться к подъезду.
— Зачем? — не понял Александр.
— За деньгами, конечно!
— Нашли?
— Нашли, — кивнул Витька.
Сопровождая Александра за руку, Витька втолкнул его в подъезд и поднявшись на первый этаж, снова заставил спускаться. Толкнув плечом возникшую перед ними дверь, мужчины вышли во двор этого же дома с другой стороны.
Перед подъездом стоял Геленваген Александра. Ровно на том месте, где он его и оставил. Стоявшая у крыла автомобиля кухарка, протирала кухонным полотенцем только ей видимую пыль.
— Сквозной? — задыхаясь, не то от счастья обретения машины, не то от потери целого состояния, Александр указал на подъезд.
— Насквозь сквозной! — подтвердил Витька, продолжая держать мужчину за локоть. — Поехали!
— Сколько денег потерял. Догола раздели, — открывая машину, сетовал Александр.
— А всё почему? Потому что от жены деньги прячешь! — напутствовала его кухарка.
Свидетельство о публикации №220120900767
