Со вчерашнего дня, её преследовало ощущение грядущих неприятностей. Очень хорошо известное ей чувство. С ней такое бывало. И связано оно, как она думала, с накоплением некоторой суммы. Только она порадуется, что денег отложила, тут же напасть какая-то случалась.
Весной, окна из её дачного домика украли. Двадцать пять тысяч отдала за три новых окна. А накопила к тому моменту двадцать две. Так что ещё трёшку ей одалживать пришлось.
Летом, тридцатку скопила. Клала зелёную купюру в книжку на верхнюю полку, что б воры без лестницы не достали. Чувствует, беда приближается. И точно. Табурет сломала. А вместе с ним и руку. Так все деньги на восстановление и потратила.
А вчера, когда она пятитысячную в шкатулку клала, тридцать пять получилось. Такой суммы, без дела отложенной, у неё давно не было. Так что беда близкая отчетливо сигналы ей подавала.
И вот, звонок. В дверь. Она ещё не открыла, а уже знала, что беда пришла. Смотрит в глазок, мужчина незнакомый. Никогда его раньше не видела. Дверь на цепочку, открывает.
Внешне выглядит прилично. На служащего похож. Несколько мятый пиджак и лёгкая небритость. Уставшие глаза смотрели на неё с некоторой грустью.
Поздоровалась, он кивнул. Как-то трагически кивнул. Вроде извинялся за весть плохую им принесённую.
— Вы кто? — спрашивает его. Молчит. И смотрит на неё, как собака побитая.
— Что-то случилось? — а сама по глазам видит, что размер у трагедии не маленький.
— Что-то с Володей? — спрашивает. Володька, муж её бывший. Всё время в какие-то истории попадает. И хотя уже лет пять по данному адресу не живёт, все, кто к нему интерес имеют, сюда почему-то приходят.
Показалось ей или точно, головой немного кивнул? Ком в горле, наверное. Какой впечатлительный мужчина!
— Вы из органов?
Опять молчание и немигающий грустный взгляд.
— Его арестовали? Впрочем, чего я спрашиваю? По глазам же вижу, что арестовали. Адвокат нужен? Деньги?
При слове «деньги» глаза мужчины оживились.
— Сейчас, ждите. — Она прикрыла дверь и открыла её вновь через минуту, держа в руке тридцать пять тысяч.
— Этого хватит? — показывает купюры. Еле заметное движение плечами. — У меня больше нет. Может маме его позвонить?
Покачал головой.
— Конечно, глупости говорю. У матери его, конечно, уже были. Та, как всегда, ко мне всех отправляет. Вы поможете ему? — прикладывает руки к груди и делает молящий взгляд.
Ну, да. Вы правы! Остались у неё ещё чувства к Володьке. Неплохой он парень. Не повзрослеет только никак. Из-за того и расстались.
Мужчина молча взял протянутые банкноты и подошёл к лифту.
— Пусть позвонит мне, как всё наладится! — кричит вдогонку. Он кивает.
Закрыла дверь, присела в кресло подумать.
«Хороший всё-таки мужчина. Другой наплевал бы, а этот переживает. Сам пришёл, уставший и, наверное, голодный. Его дома ждут, а он чужими делами занимается, за людей переживает. Хорошие люди встречаются в органах, душевные. Этот, непременно поможет, по глазам видно».
— Поможешь мне приставку новую выбрать, не глючную? — Володька радостно пересчитал принесённые другом купюры.
— Приставку? Да ты что? Я думал прогулять их хочешь.
— Нет. Приставку куплю новую. Там и погуляю. Держи, как договаривались, — Володька протянул другу пять тысяч. — Твоя доля.
— Слушай, — друг сложил купюру пополам и положил во внутренний карман пиджака. — А ты чего с женой развёлся? Нормальная вроде баба, даже симпатичная.
Володька почесал затылок и улыбнулся.
— Понравилась?
— Есть немного, — ответил друг.
— Понимаешь, сложно с ней. Любит всё контролировать. Где я, с кем я. Приставку мою прятала, играть не давала. А самое главное, всё всегда за меня решала.
— Даже мнения твоего не спрашивала?
— Ну почему же, спрашивала. Только не дожидаясь ответа, сама же за меня отвечала.
— Я, кажется, понимаю тебя, — товарищ засунул руки в карманы брюк и тяжело вздохнул. — Мозг клюёт.
— Во! Точно сказал. Мозг! Почти совсем выклевала. Ещё немного и я бы в приставку играть не смог.
— И всё же жалко её. Мы её на деньги развели.
— Не переживай. Я её очень хорошо знаю. Сейчас ей очень хорошо. Она помогла мне и испытывает от этого большое удовольствие.
Нахлынувшие переживания, постепенно покидали её. Стало как-то тепло и спокойно. Она вытянула ноги, удобнее устраиваясь в кресле. Ощущение беды окончательно испарилось.
«Как вовремя я денег накопила. Беду во всеоружии встретила. Надо будет с зарплаты тысяч восемь отложить. Справлюсь. Пусть уж лежат. А то вдруг беда снова». Совсем расслабившись, она закрыла глаза и погрузилась в спокойный сон.
