Вот уже пошёл второй час, как я перебирал мусорный контейнер. Осталась совсем небольшая кучка отходов, а найти предстояло три-четыре кусочка визитки. Пожалуй, если повезёт, могло бы хватить и двух.
Наконец, два кусочка с недостающими цифрами были найдены. Один почти растворился в бутылке из-под кефира, второй плотно прилип к масляному фильтру. Хорошо ещё, что мусорный контейнер стоял на территории автостоянки. Не то бы его давно вывезли и тогда, пиши пропало.
Немного успокоившись от ощущения, что теперь всё будет хорошо, я набрал восстановленный мной номер телефона.
— Алло, Дим, это — я. Помоги!
Накануне 19.30
Я не люблю дорогие машины. Отработав почти девять лет на автомобильной стоянке, я частенько имел неприятности как раз от владельцев таких авто. То близко к их машине отечественный автопром поставили, то видите ли — «Ваша ворона нагадила на моё стекло.» Платят они как все, а возмущаются за троих. Так что когда в ворота въехал незнакомый мне БМВ, я уже предчувствовал, что что-то должно случится.
Махнув водителю в сторону свободного прохода, я записал государственный номер к себе в блокнот и прошёл в сторожку.
Через минут пять в дверь строжки вошёл мужчина и поздоровался:
— Вечер добрый. Сколько с меня за постой?
— Когда заберете? — задал я полагающийся в такой ситуации вопрос и посмотрел на вошедшего.
Мы оба молчали, с минуту. Может и две.
— Ты случайно или искал? — спросил я мужчину, оказавшегося моим одноклассником, другом детства. Это конечно трудно было представить глядя на нас со стороны, но этот молодцеватый, подстриженный мужчина в очках с дорогой оправой и в дорогой кожаной куртке, действительно был одного со мной возраста. Хотя я и сам понимал, что выгляжу лет на десять постарше его.
— Мне сказали, что ты ушёл, — протянул мне руку мужчина.
Я пожал её и как полагается хозяину, пригласил гостя присесть на свободный стул.
Дима, а звали его именно так, взял с моего стола газетку, развернул её и положил на стул. Только после этого он занял предложенное ему место. Я отметил, что в сторожке приятно запахло. Раньше пахло старьём, копеечными варёными пельменями, потом и грязными носками. Теперь же чувствовался запах денег.
— Что значит — ушёл? — спросил я Диму. — Совсем?
Он пожал плечами и посмотрел по сторонам.
— Значит, ты тут обитаешь, — сказал он утвердительно. — Твоя?
— Стоянка? Шутишь? Нет, конечно. Так ты случайно или…
— Или, — прервал меня Дима. — Живёшь, я так полагаю, тоже тут?
— Ну, да. Удобно. Встал с топчана, я на работе. А зачем искал? — проявил я нетерпение. Очень уж было интересно, а одноклассник явно не торопился.
— Не знаю… Как-то вспоминал о детстве и тебя вспомнил. Тревожно как-то стало. Ты как живёшь вообще?
Вопрос, если учесть что за последние сорок лет, я видел его пару раз, не праздный. Как на него ответить в двух-трёх словах?
— Да живу, вообщем, Дим. Не жалуюсь. Обогреватель есть, ночлег бесплатный. Так что живу, лучше, чем многие.
— Да-а-а… — протянул мой одноклассник и встав принялся ходить по сторожке. Сторожка же, принялась накреняться в ту сторону, где стоял мужчина.
— Ты бы сел. А то перевернёшь мне командный пункт. Будка стоит на четырёх сваях, не закреплена.
Он глубоко и тяжело вздохнул.
— Помнишь, я у тебя перед выпускным брал взаймы десять рублей?
— Шутишь? Когда это было? Нет, не помню. Ты решил отдать долг?
— Вроде того. Решил. А ещё решил отдать его с процентами.
Дима снова сел на стул рядом со мной.
— Я подозревал, что у тебя не всё ладно. Не хочу вникать в подробности, мы давно не виделись… Может, позже. Короче, я хочу отдать тебе долг.
Дима положил на стол толстый конверт.
— Что это? — не сразу понял я.
— Это деньги, Стас. Деньги, чтобы начать жизнь сначала.
— С какого начала? Ты о чём? Какое может быть начало в шестьдесят два года?
— Может быть, Стас. Может. С деньгами может быть любое начало. И это начало, должно быть лучше того, что есть у тебя сейчас.
— Мне ничего не нужно. Забери!
— Ты обижаешься? Зря. Я от чистого сердца. Тем более я тебя должен.
— Я не помню никакого долга.
— А я помню. У моих было плохо с деньгами и ты мне одолжил на фотоальбом и цветы. Сказал, что отдать можно, когда разбогатею. Вот я и пришёл.
— Разбогател значит?
— Ну, вроде того. Не бедствую.
— Чем занимаешься? — поинтересовался я.
— Я, — Дима сделал длинную паузу, — делаю деньги.
— Рисуешь что ли?
— Не переживай, деньги настоящие. Просто в нашей среде не принято рассказывать, кто и как зарабатывает деньги.
— В вашей среде, значит? А что за среда?
— Тебе это знать не обязательно. Возьми деньги и потрать их так, чтобы не сидеть остаток жизни в качающейся избушке. И чайник себе нормальный купи, — Дима поморщился обратив внимание на старый оплавившийся электрочайник.
— Мне не нужны деньги. Я достаточно зарабатываю. Так что потрать их на что-то другое. У меня есть всё, что нужно.
— У тебя на ногах стоптанные осенние полуботинки. В твоей грязной фуфайке с десяток дыр. И ты мне будешь говорить, что у тебя всё хорошо? Я не возьму деньги, это мой долг и я его возвращаю.
— Чудак-человек. — мне стало весело. — Неужели ты думаешь, что можно за деньги купить счастье? Нет, не купишь. Я совершил слишком много ошибок. Одними деньгами вопрос не решить. Поэтому я научился довольствоваться малым. И меня это устраивает! Забери конверт.
— Дима встал и достал из внутреннего кармана куртки визитку. Положив её на конверт он направился к выходу. — Надеюсь за тридцать минут стоянки я ничего не должен? — он вышел на улицу не дожидаясь ответа.
Через пять минут он стоял у моего окна, а рядом тарахтела его БМВ.
— Подними шлагбаум!
— Забери деньги, — настаивал я.
— Не дури. Я не возьму. Открой!
— Мне они тоже не нужны.Забери!
— Ну значит, пусть лежат на столе. Отдай их хозяину стоянки за мою парковку. Идёт?
Я не нашёлся что возразить и нажал кнопку подъема шлагбаума. Дима сел в машину и надавив на газ, вылетел из ворот стоянки.
На его визитке было написано: «Дмитрий Власов. Специалист». Я порвал ей на мелкие кусочки и выбросил в ведро. «Не нужно мне ничьё участие, а уж тем более я не хочу что-то обсуждать с людьми, которых не видел сорок лет.»
Конверт был толстым. Порвать его не было никакой возможности и я положил его обратно. На стол.
23.30
Сказать вам, что дежурство моё было спокойным, после ухода Дмитрия, не могу. Нет, по части выполнения моих обязанностей никаких трудностей не было. А вот конверт… Он мне весь вечер испортил. Чего я только не передумал о том, что можно было бы купить из того, что мне действительно нужно… Шапку новую пожалуй, бельё тёплое. Зиму обещают холодную, а у нас обогреватель еле тянет. Во! Обогреватель, кстати, тоже. А хватит ли на обогреватель?
Я взял конверт в руки и попытался прикинуть, сколько денег внутри. Пара пачек, пожалуй. Если сотенными, то скорее всего двадцать тысяч! Моя зарплата за полтора месяца. Можно было бы купить шапку, бельё, обогреватель… Пожалуй и куртку новую можно купить. И даже останутся деньги, чтобы хорошенько отметить это дело. Но, вспомнив про Диму, я положил конверт обратно, на стол.
«Деньги он делает видите ли! Фуфайка моя ему не нравится! А мне подачки не нужны! Не жили богато, так и нечего…» — роились мысли в моей голове. Я лежал на топчане и пытался подумать о чём-нибудь хорошем, отвлекающем. Я вспомнил свою последнюю поездку на море, в Сочи. Я только развёлся и на причитающуюся мне долю нашего общего вклада в банке отправился путешествие. Это было прекрасное время, когда я ни в чём себе не отказывал. Я стремился испытать все блага, которые были мне недоступны долгие двадцать лет семейной жизни. Это было прекрасное начало моего конца.
Сразу после отпуска меня уволили со стройки. Потом, как гром с неба, дурацкая болезнь, забравшая остатки былой роскоши и комнату в коммуналке…
И вдруг, мысли опять вернулись к Диме и его конверту. «Возьми деньги и потрать их так, чтобы не сидеть остаток жизни в качающейся избушке,» — вспомнил я его слова.
Нет. Там не сотенные купюры. Кто же может начать новую жизнь с двадцатью тысячами рублей? Смешно. Неужели там тысячные? Неужели Димка насчитал на советские десять рублей двести тысяч нынешних? Да, нет. Он что, с ума сошёл? Нет. Не может быть. Значит пачки сборные. Тысяч пятьдесят пожалуй, не больше.
Я встал и опять взял в руки конверт. Пачечки ровные и очень похожи на новые. Я вертел конверт в руках, нюхал его, но так и не пришёл к выводу о находящейся внутри сумме. Более того, я опять почувствовал отвращение к деньгам одноклассника, взял со стула газетку и прикрыл ею конверт.
«Деньги — зло! А большие деньги — большое зло! — успокоил я себя и вышел на улицу для совершения обхода стоянки.
02.45
Конверт снова в моих руках. Я принял решение его вскрыть. Должен же я был узнать в конце концов, насколько я безразличен к подачкам. Я хочу убедиться, что сумма не маленькая и передать её на благотворительность. «На что?» — спросил я сам себя. «На какую ещё благотворительность?» «Что за мысли в голову лезут?!».
Я надорвал конверт и увидел, что две пачки, лежавшие в нём, имели красный оттенок.
«Пятитысячные!»
У меня начались перебои в дыхании и я мгновенно покрылся потом. В моих руках был миллион рублей. Последний раз я видел столько денег, когда продавал свою комнату. Да и то, деньги сразу прошли мимо меня представителю медицинской клиники.
5.50
Я перебрал сто возможностей потратить эти ненавистные мне деньги. А что? Почему бы мне, в конце концов, не решить некоторые мои проблемы! Чего это я должен отдавать деньги кому-то другому? Я не украл их и не заставлял Димку отдать их мне. Значит они ему не нужны. Значит он делает очень много денег и этот миллион для него — пыль.
Я твёрдо решил, что заслуживаю этих денег. С утвердившимся чувством справедливости я еле дождался сменщика и уже в 9.30 вошёл в двери только что открывшегося торгового центра.
Через два часа я вышел из него, помолодевший и полностью поменявший обличие. По причине закрытия ресторанов в столь ранний час, я взял всё с собой и уютно расположился на скамеечке у реки. Как только бутерброды были готовы, появилась она. Шикарная, и манящая. Ей было одиноко коротать выходной, находясь в командировке. Мы разговорились, потом позавтракали. Потом я показывал ей город. Потом мы пошли в ресторан, потом в другой. Я катал её на лимузине, на джипе, на яхте. Кажется я купил ей кольцо… или всё же мы взяли комплект?
Утро 11.00
-Что случилось Стас?
-Я потерял всё. Приезжай!
Я сидел у ворот автостоянки, на которую меня больше никогда не пустят в ожидании Димы и пытался вспомнить вчерашний день.
Как же её звали?
Мария! Точно, Мария. Хотя… Марией звали хозяйку сауны… Может быть Ирина? Нет, не Ирина. Ириной была пилот нашего аэростата. Ольга? Нет. Ольга, это дознаватель из нашего РОВД. Она меня утром оформляла на выход.
Я так и не вспомнил, как её зовут. Память словно стёрла её имя. За то я помнил отчётливо куда, послал хозяина автостоянки, позвонив ему по-новенькому айфону. Точно. Айфон. Мы купили два айфона. Мне чёрный, ей — белый. На каком-то этапе я перестал его контролировать и теперь у меня в руках моя старая трубка. Ещё в кармане есть шестьсот шестьдесят шесть рублей.
Я не мог вспомнить на что потратил свой миллион. Я не ощущал себя человеком, получившим услуги на эту сумму. Не было со мной и материальных благ, кроме купленных вчера вещей.
Подъехала машина Димы. Опустилось стекло и я увидел лицо одноклассника.
-Я смотрю ты потратил деньги правильно. Что случилось?
-У меня нет больше твоих денег. Я не знаю, как так вышло, слабо помню вчерашний день. И у меня больше нет работы, понимаешь? Нет прошлой жизни. Поможешь?
— Что мне с тобой делать? — Дима вышел из машины. — Ну, ладно… Раз взял на себя ответственность… Что умеешь делать?
— Я строитель. Правда, сейчас уже тяжелова-то мне… Охранять могу. У тебя есть что охранять?
— Нет. Но я что-нибудь придумаю. Стоянку открою, например. Пойдёшь охранять мой первый легальный бизнес, а? Стас?
— Дим, я, готов… Я, Дим, спасибо!
— Садись в машину, куролес!
Свидетельство о публикации №220080800606
